Но нет! Наталья пишет, с удовольствием ругается с теми, кто смеет выказывать недовольство ее литературным талантом, издается и имеет свой круг читателей уже несколько лет.
Что ж, почитаем и мы.
Для затравки легонькое:
Забытый ветром старый лист,
Висит на ветке, возвещая,
Что был когда-то желт и чист,
Да зиму провисел, линяя.
Очень хорошо и образно. Линяя, именно так - линяя.
Продолжим знакомство с пейзажными описаниями:
Небо пустынно. И чье повеленье,
Бросило оземь красот чудеса?
Я, не мигая, смотрю в небеса,
Но не встречаю красивых явлений.
Не повезло со встречей красивых явлений, может быть дальше повезет?
Сверкает сказка Подмосковья
Оврагом, речкой и ольхой.
Природы крепкое здоровье,
Царит здесь. Видно, не изгой.
Здесь горнолыжники летают,
И стаи уток над водой...
Горнолжники и стаи уток, да. Тоже не очень. Ну и шут с ней с природой. Природу, ее вообще сложно описывать. Может быть что-нибудь попроще? Вот например:
Играло солнце на рояле
Лучами теплыми весны,
В рояле клавиши стояли
Домами разной высоты.
Или вот, глубокомысленное:
Сложнее найти мне задачу,
Для собственных, в общем, мозгов,
Не видя любви и отдачи,
Как будто я вся из долгов...
...Такая я вся и сякая,
Тружусь я с утра до утра,
Живу, никого не лаская,
Я вся из труда до труда…
Из труда до труда. А с личной жизнью что? Что с любовью?
Как оказалось, на этом фронте тоже все в порядке, и особенно красочно описано:
Скульптура над рекой давила мощью,
Огромной глыбой, древнего лица.
Вдали виднелись трубы. Мы шли молча,
Со мною шла фигура молодца.
Интересно, все остальное молодца с нею тоже шла?
Он мог меня поднять над всей землею,
И это было нам разрешено,
Мы не были законченной семьею,
В судьбе у нас все было решено. (здесь рифма особенно удалась)
Глубоко трогает философский конец:
Река текла и медленно, и вольно,
И так же было вольно на душе…
Вдруг он сказал: ну, знаешь что, довольно,
пойдем мы в жизнь, и это не клише.
Такое очень сложно комментировать. Надо просто пойти в жизнь и поискать что-нибудь еще.
А я умею: молчать, как рыба,
а я умею: не улыбаться,
я не умею: кричать у гриба,
я не умею: в ногах валяться.
Кричать у гриба я тоже, простите, не умею. Поэтому полюбопытствуем еще:
Спасибо Вам, что вы поэтом,
прошли сквозь годы и года,
спасибо Вам за все за это,
Расул, я с Вами, как всегда!
...Прочел, иль нет, но вскоре умер,
ушел из жизни он земной,
замолк поэт. Замолк, как зуммер,
Клин журавлиный, неземной.
Почти так же хорошо, как "погиб поэт невольник чести..." Может быть в чем-то и лучше. Вот Лермонтов, тот написал просто: "Замолкли звуки чудных песен, не раздаваться им опять", не дотянул он до возвышенного "замолк, как зуммер".
А вот и вызов Цветаевой:
Нет, мы с Вами не встречались,
Не бродили под луной.
Вспышкой молнии венчались,
Нет, не с Вами, кто виной?
Ну просто "за наши негулянья под луной, за солнце не у нас над головами".
И лавры Пушкина тоже не дают покоя автору:
Мороз и солнце в небесах,
И все чудесно,
Блеск чистоты на волосах,
Для взглядов место.
А вообще-то вопрос, который остро мучает автора:
Где взять балладу строк на тридцать,
В каких просторах, где она?
На самом деле с этой проблемой автор расправляется быстро. С пулеметной очередью выплевывается перл за перлом:
Он вышел раньше. Мой путь дольше,
Меня завез в прекрасный мир,
Где Толя русский, как из Польши,
Был для меня и как Сатир.
Нетерпеливость в нем искрилась,
Хватал меня за все и вся,
Я, правда, вовремя отбилась,
И с ним водилась, но не мстя.
Уфф. Хорошо хоть от Толи отбилась , а то мы переживали.
А что же Вова? Он женился,
Но не на мне, всю жизнь звонил.
А в этот год? Он, что разбился?
Он в Волгоград летел без сил?
Не очень понятно что с ним произошло, но Вове не повезло однозначно. И Судьба охальника Толи завораживает своей таинственностью:
А как же Толя? Годы вместе
Прожили мы без лишних слов,
И нет его. Кто стал вдруг вместо?
Ушла баллада трех углов.
А вот встречается еще кто-то, видимо не Толя и не Вова:
А мне приятно Ваше общество,
Азартно-голые глаза,
И наше странное сообщество,
И серебро, бирюза.
И Ваши ритмы на рояле,
И нервный облик молодой.
Мы рядом раньше не стояли?
Так посиди или постой.
А сердце наше тлело чуть заметно,
могло бы даже пламенем гореть,
но рядом с нами, как-то незаметно,
другое сердце вздумало гореть.
И что все мучаются? "Заметно-незаметно, гореть-гореть" и проблемы с рифмами решены!
А вообще поэта волнуют разные темы:
Жили - были разработчики,
И еще конструктора,
Были в технике наводчики,
Но не все ведь из ребра.
Помертвели кабинеты,
Установки стали хлам,
Десять лет прошли куплетом,
Был научных лет бедлам.
Просто в жизни все стареет,
От науки до людей,
Коль финансы их не греют,
То растет лишь сельдерей.
Одним словом, желающие могут ознакомится с очередными свежими шедеврами автора здесь.
Хотя автор честно предупреждает, что она уже
Переросла сама себя,
Остыл фонтан душевных струй,
Иссякла, видимо любя,
И жизнь сказала тихо: - Тпру…
Что это значит, не пойму.
